«Дорогая Галина Борисовна»: мы написали письмо Волчек

«Дорогая Галина Борисовна»: мы написали письмо Волчек

26 декабря — день памяти легендарного худрука «Современника»

Ровно год назад, 26 декабря, ровно через неделю после своего 86-го дня рождения,  ушла из жизни Галина Волчек. Легендарная ГБ,  железная леди «Современника» с вечной сигаретой в руке, но женственная и модница. Защитница, мама всех, но не очень то уверенная в себе ранимая душа. Бесспорный лидер и большой талант   — актёрский, режиссерский, человеческий. Жила непросто, а ушла легко, в один вздох: разбирая подарки, потеряла сознание,  и  больше не вернулась на эту землю, где ее  теперь так не хватает. В день ее памяти мне очень захотелось  написать ей письмо и рассказать, что  же произошло в нашей жизни без неё за эти 365 дней. 

Дорогая Галина Борисовна, ГБ…

Хотела было поставить в конце восклик, но подумала, что этим восторженным знаком только придам  ложность своему посланию. А ложь — это то, что вы больше всего ненавидели. Я отлично помню  ваше яростное «не ври», где  ряд восклицательных знаков был бы в самый раз. Этим глаголом вы били наотмашь, как только слышали и видели фальшь,  и совсем не важно где —  на сцене, за кулисами, в жизни. Помните, вы рассказывали, что когда вам было лет четырнадцать, вы придумали  одну  игру —  с самой собой. Надо было  забраться с головой под одеяло и в темноте ответить себе на самые болезненны, самые важные вопросы. Но только честно. Шаг влево — шаг вправо,  скидки, оправдания не принимались: если уж правда, то до конца. Хотя бы перед самой собой. До сих пор не понимаю — с правдой легче вам жилось  или сложнее?

А я, знаете, почему то в деталях помню ваш последний день рождения. Помню, что выглядели вы в тот вечер шикарно и как в финале почти при не ходячих ногах вы встали с инвалидного кресла и сделали шаг навстречу молодым артистами, когда те отыграли в вашу честь очень классный капустник про девочку Галю (цигейковая шубка и бабушкин платок крест-накрест), которая так боялась скатиться с крутой горки. Но товарищи с салазками тогда сказали: «Ты должна», и перепуганная в усмерть Галя помчалась. Точно так и в начале 70-х говорили вам  артисты, когда Олег Ефремов — учитель, вождь и что уж там — для всех вас Бог — ушёл из «Современника» в Московский Художественный театр. Вот тогда и начался крутой маршрут  талантливой артистки Гали Волчек, в 39 лет (!!!) ставшей главным режиссёром, а потом и худруком столичного театра. Советская власть тогда круто выступила — молодую (!!!)  беспартийную (!!!) да ещё и еврейку (!!!) поставила руководить дерзким «Современником». Правда, власть тогда учла пожелание коллектива. 

В тот последний ваш день рождения в ложе, что у сцены, набилось много народу, все курили, и вы дымили, и выглядели ну просто — минус десять лет. Смеялись, сипловато-хриплым голосом просили: «Откройте дверь, ребята! Дышать нечем!» и целовали Володьку Машкова, который позже всех прибежал и принес подарок в фирменном пакете, кажется, от Шанель. Он всегда вам что-то модное дарил. Очень любил вас, вы же знаете. Он тут Табакову, учителю своему, памятник поставил — замечательный, веселенький такой,  и  кот Матроскин рядом. Вам, вроде, тоже обещают памятник, но уже не Машков.  Ну  об этом — дальше. 

У нас тут без вас…. знаете…много чего произошло за этот год. Ну во-первых, нежданно-негаданно случилась пандемия — жуть жуткая, причём во всем мире.  Covid — 19, в народе ковидлой прозвали. Covid этот проклятый  косил и продолжает косить людей, как «испанка» сто лет назад, все заведения позакрывали и театры тоже. Полный локдаун — так это теперь называется. Мы поначалу растерялись, а потом постепенно привыкли — маски надели, перчатки, по компьютеру репетировать стали, жизнь и работа ушли в он-лайн. Ваши, например, каждый вечер рассказы любимого вами Чехова на камеру читали и так, между прочим,  записали цикл «Доктор Чехов». Просмотров на сайте — десятки тысяч, а вот проект про войну, его ваш молодняк делал, совсем не очень: спешили, наверное, а в спешке про войну честно не получается. Мне понравилось как артисты Ветров и Гармаш разыграли  рассказик «Феерия» — как про сегодняшний день Антон Палыч писал. Что в очередной раз наводит на мысль о неизменности российского ментальности, сколько бы не пытались ее менять, влиять или развернуть самые светлые умы нашего общества и в особенности люди искусства. Их ментальность тоже не исключение — лоботомия не поможет. Да и за примерами  далеко ходить не надо. Но это, скорее,  мысли вслух. 

Тут я перехожу к главному, то есть к вашему театру. В общем, в тот день, когда вас, вы уж простите меня, опустили в мерзлую землю, уже на поминках от актёров я услышала имя нового худрука — не поверила, потому что как то уж быстро. Но на следующий день его официально объявили. Я то знаю как ещё при жизни последние лет пять вы искали приемника. Чтоб  продолжал вести театр Олега Ефремова, как продолжали его вы, чтобы не растеряли то главное, ради чего, собственно, в 1956 году из студии  родился этот театр и куда  60 с лишним  лет, не прекращая, шла публика. Вы и о Гармаше, и о Хаматовой тогда думали: Сергей правой рукой у вас был, да и Чулпан, я помню, серьёзно вникала, аудит хотела провести. Но пришёл другой  —  Виктор Рыжаков. Мы ещё с вами, помните, смеялись, когда вы меня рассказывали: «Ко мне тут этот, Мейерхольд, приезжал. Так и не поняла чего он хотел». Видимо хотел, Галина Борисовна, «Современник». 

Вообще Рыжаков… он — культурный режиссёр и говорит очень культурно, цитирует Ефремова, да и вас тоже. Не мальчик, правда — 60 уже, и, вроде,  опытный — Центром Мейерхольда руководил. Его тут даже критики среди других кандидатов выдвинули на звание «Человека года». Знаете за что? «За деликатную и решительную стратегию по возрождению «Современника». 

Надо понимать, что до прихода Виктора Анатольевича театр числился в конченных двоешниках, и его теперь надо деликатно и решительно… чик-чик — уноси готовенького? А Рыжаков, значит, днём не спал, ночью не ел, все 365 дней возрождал? Ведь человек и в самом деле может поверить, что он возрожденец. Честно скажу, начала искать признаки возрождения. Обнаружила — провёл ребрендинг фирменного стиля театра . Более важного дела, конечно, не нашлось, подумала я, когда прочла про грядущие перемены. «Новую эпоху в своей истории он (то есть «Современник») начнет с переосмысления визуальных кодов. У театра появятся мерч и элементы космоса в фирменном знаке». В переводе на нормальный — шрифт на афишах (гениального Давида Боровского, на минуточку) поменяли, майки с символикой выпустили. Пора, думаю,  ребрендировать и само здание старого московского кинотеатра Колизей, и зрителя «Современника» за одно. А то они как-то без мерчендайзинга, гипотез, космоса и прочей многозначительной претензии не соответствуют современному моменту. Кстати, в обновлённом стиле «Современника» ничего космического  не нашла: образа театра — ноль, похож на таблицу в кабинете окулиста. 

Но в конце концов шрифт — дело вкуса специалистов по «эволюции графического языка». Ход их мыслей отражает поиски смыслов, которые сейчас извлекают почему то из старых за неимением новых. Но игра с приставкой «со» конкретно обещает «Современнику» новые горизонты  — сотворчество, сопричастность, соответствие и наконец, созвучие.  Вот только главное слово Почему то забыли, ради него, собственно, создавался и жил все 65 лет «Современник». Это слово — СОВЕСТЬ. 

Да, две премьеры выпустили, что при пандемии неплохо (одна — рыжаковская), но событиями они, как «Горбачёв» в Нации, «Папа» в «Современнике», сделанный ещё при вас или «Сын» в РАМТе, не стали. Еще в театр  взяли 20 вчерашних студентов: молодая  кровь — хороший донор для возрастной труппы, но пока публика их не знает. Видимо, все впереди. 

 За скобками оставляю, сущие пустяки — уволенных во время пандемии билетёров и гардеробщиков. Вы, я точно знаю, никакому директору не позволили бы выбросить на улицу людей и без того с копеечной зарплатой. Но маленький человек, он ведь только в русской литературе — аргумент, а в современной жизни — всего лишь  факт.

Из плохого — Сергей Гармаш внезапно покинул труппу. При всех в гробовой тишине  зачитал  письмо и ушёл в знак несогласия с «деликатной и решительной» стратегией. И 36 лет собственной работы не пожалел. Да они, я полагаю, и не сработались бы с Виктором Анатольевичем. Одни артисты Гармаша молчаливо поддержали, а другие очень громко  возмущалась: они лишились работы, когда сразу пять спектаклей слетело с афиши. А прибавьте к ним спектакли Михаила Ефремова, которые тоже теперь не идут. А вот это совсем плохое, Галина Борисовна: Мишка, ваш второй сын, как вы его называли, сейчас… в тюрьме. Сел пьяным за руль и … убил человека, не желая того, разумеется. Может и хорошо, что вы никогда это не узнаете. 

Ну и Валентин Гафт ушёл навсегда. В прошлом году, за несколько дней до своего ухода, вы поехали к нему — как я теперь понимаю, попрощаться. Может, предчувствовали, что никогда не увидитесь? Любили его больше всех, хотя он, такой не сдержанный, в вас пепельницей на репетиции  бросал, хорошо что не попал. А вы прощали. И не только его…Ваш сменщик совсем по другому  разговаривает с артистами — лично по zoomу видела: жестко. 

Дорогая ГБ, часто проезжаю по Чистым прудам: со здания Другой сцены уже исчез коллективный снимок труппы во главе с вами, и вашего, что повесили на девятый,  день тоже нет.  И  мероприятий, посвящённых вам за эти 365 дней в театре не было, хотя после ваших похорон  обещали… Зачем было обещать? Закон смены поколений работает: ушли оддни — пришли другие. И я только за то, чтобы всякий новый руководитель приносил  новое, свежее и чтобы к прежним крепким канатам  привязывал свои и поднимал новые паруса на старом, но надежном корабле. Все-таки корабль «Современник» год назад ещё входил в пятерку  флагманов театральной флотилии Москвы. Но что будет с «Современником» и «Современник»  ли это будет? 

P. S. Не знаю, правда или нет, но вам обещали самолёт. То есть какой-то аэрофлотовский лайнер назовут Галиной Волчек. Так что полетаем ещё.

Источник: mk.ru

Похожие записи