Экономисты предлагают увольнять руководство
Экономика должна быть экономной – этот коммунистический клич актуален и сегодня, когда страна на всех парах мчится в капитализм. Но что выясняется попутно? У нас сотни, если ни тысячи, предприятий в буквальном смысле дышат на ладан, лежат» «на боку». А правительство с упорством, достойным лучшего применения, закачивает в них миллионы и миллиарды.
Но – по-порядку.
Фото: pixabay.com
В обрабатывающей промышленности таких компаний набирается до 15 %, в строительном секторе и торговле порядка 17-18 %, в промышленности от 10 до 15 процентов. В докладе Центра конъюктурных исследований НИУ ВШЭ сообщается, что эти компании-зомби ежемесячно ухудшают свою финансовую состоятельность, у них падают объемы производства, возникают проблемы с занятостью…
В общем и целом, работают с отрицательной добавленной стоимостью. И находятся, как правило, вдали от Москвы, в малых городах России или в моногородах.
Понятно, что такие предприятия-призраки тянут экономику страны назад, являются балластом и живут, по сути дела, за чужой счет, то есть, за счет местных бюджетов. Мунициипалитеты понять можно: подобные компании в глубинке и на переферии часто считаются градообразующими. Чтобы не допустить социальной напряженности, их всеми силами и поддерживают их на плаву.
Но согласитесь, до бесконечности мириться с тем, что битый небитого везет невозможно. Практически каждое 7-е или 8-е предприятие приносит нам сплошные убытки.
Что предлагают эксперты? Часть «зомби» просто закрыть, вычеркнуть из всех реестров, будто их никогда и не было. А другую часть, подающую надежды, перепрофилировать под другой бизнес – сменив, отправив в отставку, прежний управленческий персонал.
Если мы хотим, чтобы экономика была экономной, то какая судьба ждет подобные предприятия?
— С прибылью в экономике у нас ситуация многомерная, — говорит доктор экономических наук, профессор Никита Масленников. — Если сравнить ее рост за первое полугодие нынешнего года с этим же периодом 2020-го, то предприятия увеличили свои доходы в среднем в три раза. Конечно, убыточных компаний тоже хватает. Тем не менее, сегодня происходит нормальное, естественное расслоение предприятий на тех, кто может и хочет работать в новых условиях и на этих самых «зомби».
Это общемировой тренд, системная проблема, с которой надо бороться. Производители и в странах Евросоюза любят дармовые денежки.
— Ковидный кризис в росте убыточных производств сыграл свою роль?
— Разумеется, в карантин мы поддерживали все компании, не было времени разбираться – кто есть кто и у кого какой потенциал. Но сейчас ситуация сама все расставляет по своим местам.
Хотя есть в ней определенный парадокс. Количество «зомби» одно, а число банкротств в стране увеличивается не сильно. Почему? Ведь объявленный мораторий уже давно закончился.
Можно считать, что короновирусный кризис завершился, итоги первого полугодия показывают: в целом мы восстановились, вернулись на допандемийный уровень. Однако кризис сделал свое дело, выявил тех, кто может эффективно вести дела и тех, кто не может.
Эти 15-18 % «неудачников» должны уйти с рынка.
— А люди куда – на улицу?
— Не будем впадать в крайности. Рынок труда сегодня меняется. Если раньше это были работодатели, которые навязывали свои условия, то сейчас это рынок соискателей. Компании сами повышают зарплату сотрудникам, конкурируют за ресурсы. Если не совсем, то все равно это уже другая история.
Нужно иметь в виду, что «зомби» — часто теневой сектор экономики, зарплата в конвертах и уход от налогов. Работникам таких предприятий послан соответствующий сигнал: если видите, что ловить там нечего – бегите туда, где будете социально защищены.
— Легко сказать – бегите. Попробуй еще найди более-менее оплачиваемую работу! Наверное, правительство в такой ситуации тоже не должно оставаться в стороне?
— Оно тоже должно послать сигнал, что вашу компанию спасать больше никто не будет, что она никуда не годная. Но для тех, кто хочет работать, государство готово предложить такие-то и такие-то опции: условия для повышения квалификации, переобучение на другие профессии… Собственно, это наша власть должна была сделать много раньше.
Проблема осталась, ее нужно решать.
