Фронтмен «Пикника»: «Рисование и музицирование — незаконченная детская игра»
Эдмунд Шклярский не даёт интервью — зачем? Есть мир, каждый занимает в нем своё место, и к чему кому-то рассказывать про то, как ты обустраиваешь и украшаешь свой собственный, каким смыслом его наполняешь? Да и что, к примеру, мог бы рассказать тот же Шляпник Кэрролла окружающим? Кто бы его понял? Ну разве что одна-единственная Алиса. Так пойди, найди ее!
Великаны, шагающие по головам зрителей, египтяне, поклоняющиеся богу Солнца Ра, чьей громадный глаз следит за каждым, трехрукие шаманы, самураи, души которых — мечи, и женщины в лиловых корсеты, скроенные из полумрака— все это заманчивые, исчезающие в полутьме персонажи, волнующие зрителя. Кто они? Герои, населяющие личный психоделический мир господина Шклярского, или просто коммерчески-удачный шоу-продукт? Это мы и попытались выяснить у Эдмунда Шклярского, который все-таки согласился на беседу с «МК». А также расспросили фронтмена «Пикника» о нелюбви к фантастике, любви к сюрреализму и даже о личной жизни.
Фото: Наталья Мущинкина
— Эдмунд, люди моего поколения слушали вашу музыку еще когда были школьниками, слушают и сейчас, когда им уже за сорок. Как вы считаете, в чем причина того, что к вашему творчеству люди "прикипают" надолго?
— Этот вопрос я бы все-таки переадресовал слушателям — чем близка им наша музыка. Я уверен, что каждый слушатель находит в нашем творчестве что-то свое, и создать собирательный образ слушателя «Пикника» вряд ли получится.
— Вы меняетесь, экспериментируете с музыкой и текстами — значит ли это то, что ваш слушатель изменяется вместе с вами? Или же ваше творчество затрагивает что-то глубинное, основное в человеке, что-то, возможно, детское однажды и уже навсегда?
— Мы затрагиваем три главных вопроса: кто я, откуда я, куда я иду? Но затрагиваем их под разными углами. Может быть, в этом и заключается некоторая хитрость нашего музыкального почерка.
— Нынешние группы и исполнители мелькают как фигурки в калейдоскопе, появляясь и исчезая за считанные месяцы. А вы, даже если считать не от момента образования, а от выпуска первого магнитоальбома, на слуху уже 38 лет. И весьма солидные по возрасту вещи, времен "Дыма" или "Иероглифа", звучат по прежнему современно. Это какой-то творческий секрет Шклярского? Или вы пишете то, что пишется, и сами удивляетесь тому, что каждый раз попадаете в точку?
— Если бы был универсальный рецепт, то все группы были бы Битлами или Роллингами. Секрет, наверное, как раз в том, что нет универсального средства…
— Вы говорили, что первые, кто оценивает ваши новые произведения — это семья. Но когда потом, после одобрения в узком кругу, вы выносите свои творения в большой зал — кто он, ваш слушатель? Вы могли бы описать того человека, к которому вы обращаетесь со сцены?
— Это опять же будет попытка нарисовать протрет нашего зрителя и боюсь, она потерпит фиаско.
— Как-то вы сказали о том, что ваши концертные шоу — это попытка воздействовать на все чувства сразу, ну кроме осязания. Но в тоже время большинство ваших текстов настолько глубоки, что для их осмысления требуется, наверное, тихое и спокойное место. Нет ли тут противоречия, или же шоу — для тех, кто уже знает все песни "Пикника" наизусть?
— Концерт, как мне кажется, — это не то место, где зритель просто слушает свои любимые песни. Их можно действительно послушать у себя дома. Концерт — это сложное действо (даже если на сцене не происходит ничего особенного). Прежде всего, это сложное в технологическом плане действо.
— Скажите, за эти тридцать восемь, ну или сорок лет, мир изменился? Не тот большой, где политика, экономика и прочее того ряда, а ваш мир? Что вас волновало, трогало тогда и сейчас?
— Конечно, мир изменился, но человек не изменился. И вряд ли когда-нибудь изменится…
— Ваши стихи заключают в себе целый мир, в то же время вы говорите, что не любите фантастику, получается все написанное — отражение вашего внутреннего реального мира?
— Фантастику я как раз не особо люблю. Многие образы были навеяны картинами сюрреалистов.
— Вашим почитателям интересно, кто избранница человека как минимум с нестандартным восприятием мира и огромной фантазией (как следствие, и требования к окружающим у вас должны быть велики), ваша знакомство – нечто роковое? Или в жизни поэта и композитора вся должно быть проще, чем в творчестве, чтобы было равновесие?
— С женой Еленой мы познакомились в новогодний вечер, можно сказать, что музыка нас связала. Знакомству сопутствовал медленный танец.
— Ваши дети также наделены поэтическим и музыкальным дарами — или наследственность иди результат воспитания?
— Детей специально мы не воспитывали, просто они находились в кругу семьи, и, наверное, впитали то, что происходило внутри этого круга.
— Вы делаете удивительные рисунки, пишете необычные картины, это продолжение вашего песенного творчества? Иллюстрации к текстам или отдельный вид творчества?
— Рисунки (так же, как и музицирование), — это результат подражания. Мой отец иногда рисовал, и я брал у него краски и тоже что-то пытался рисовать. Но это, как и музицирование — незаконченная детская игра…
Источник: mk.ru
