Роуд-муви снимали в снегах под полярным сиянием
Режиссер и художественный руководитель киностудии «Сахафильм» Алексей Романов завершил съемки фильма под рабочим названием «Олох амтана». Так случилось, что эта картина оказалась длиною в жизнь. Снятая в студенческие годы, теперь, сменив название, она только-только рождается в том виде, в каком видел ее режиссер, можно сказать, в своих снах.
Роуд-муви в снегах. Фото предоставлено съемочной группой.
Бытует представление, что в Якутии, переживающей кинобум, работают исключительно самородки, у которых нет кинообразования, но это не совсем так. Алексей Романов — тому пример. Он один из первых профессиональных якутских режиссеров, получил серьезное образование во ВГИКе. Будучи студентом, он снял в 1986 году короткометражный дипломный фильм «Мааппа» по мотивам одноименного рассказа 1944 года Николая Заболоцкого-Чысхаана.
Его часто называют «Николаем Заболоцким на русский лад», оттого и возникает путаница. Это не советский поэт Николай Алексеевич Заболоцкий, а якутский прозаик, литературный критик, переводчик произведений русской классической и советской литературы, автор «Очерков истории якутской литературы». Сценарий по его рассказу был написан Алексеем Романовым совместно с режиссером Юсупом Разыковым. Он о поиске любви и той единственной женщины, которая предназначена судьбой, но любовь может привести к трагическому финалу. История не отпускала и даже преподносила сюрпризы. Появился донос, из-за которого вызывали на ковер местные чиновники. Пришло лживое письмо во ВГИК, после которого пришлось объясняться с педагогом Тамарой Макаровой. В общем, история не новая: любители доносов были всегда. И вот спустя десятилетия Алексей вновь вернулся к поразившему его рассказу, появился новый сценарий, написанный с якутским режиссером Любовью Борисовой, фильмы которой «Надо мною солнце не садится» и «Не хороните меня без Ивана» получили признание.
Фото: Светлана Хохрякова
С Алексеем Романовым мы встретились на Чукотке, где он возглавлял жюри фестиваля «Золотой ворон» и был едва ли единственным гостем, чувствовавшим себя привычно в заснеженном городе в мае, когда в Москве уже зеленели деревья. В Якутии климат более суровый, и кино там снимают даже при минус 50.
— Вы ведь только-только завершили съемки нового фильма с удивительной историей?
— За неделю до приезда на Чукотку у нас завершился съемочный процесс. В годы учебы во ВГИКе я снял дипломную работу по мистическому рассказу Николая Заболоцкого, который будоражил меня с детства. А сейчас я решил сделать сиквел, продолжение. Прошло 20–30 лет, и то, что случилось с моим героем в молодости, продолжает преследовать его всю жизнь. Мы решили возобновить проект, написали сценарий в жанре роуд-муви.
— В таких случаях представляется современный автомобиль, летящий по шоссе. А что будет у вас?
— А у нас будут лошади в зимнее время. И жанр смешанный — помимо роуд-муви, это любовная драма, которая в какие-то моменты будет смотреться как триллер.
— Вам удалось снять поразительной красоты кадры полярного сияния, полыхающие зеленые небеса. Неужели такое чудо случается в Якутии?
— Мы все снимали только в Якутии. Обычно полярное сияние можно наблюдать в северной части нашей республики, но в этом году оно несколько раз наблюдалось и в центральной части, и нам удалось его снять. Почти половина фильма — это путь на лошадях. В дороге наши герои ночуют в пещере и под открытым небом. Съемки были сложные, поскольку в этом году в Якутии выпало много снега. Его уровень достигал почти двухметровой отметки. Пробираться даже на лошадях было крайне сложно. Пришлось идти на всякие хитрости. Например, дорогу нам прокладывал снегоход, после чего наш караван сначала один раз проходил путь, затем второй, чтобы не было видно следов техники. Только так можно было обеспечить передвижение каравана.
— Пришлось адаптировать ваш любимый рассказ применительно к новым реалиям?
— Адаптация потребовалась с учетом того, что мы снимаем полнометражную картину. Рассказ написан на основе истории народа Саха, его традиций, особенностей менталитета. Мы в детстве часто рассказываем друг другу мистические истории. Я очень любил читать национальную литературу, поэтому, когда приступаем к новым проектам, всегда опираемся на свой опыт. Когда я учился у Сергея Аполлинарьевича Герасимова, он говорил: «Алексей, надо всегда снимать то, что вы хорошо знаете, основываясь на своем личном опыте, своей истории, фольклоре, мифологии, традициях своего народа. Тогда у вас будут крепкие и самобытные картины». У рассказа Заболоцкого два названия — «Девушка в камусах» и «Маппа» — по имени героини.
— Что такое камусы?
— Это шкура оленя, лося, других животных, которая используется для изготовления зимней обуви. Торбаза — высокие сапоги из шкуры жеребенка или оленя. Мы написали сценарий вместе с Любовью Борисовой. У нас снимались актеры из трех театров Якутии — Театра Олонхо, Театра юного зрителя и Театра эстрады. Все они до этого снимались в разных картинах, имеют опыт работы в кино. Меня обрадовало то, что постановочная группа целиком была молодежная. Я немного опасался, но оказалось, что наши молодые специалисты имеют хороший профессиональный опыт и все делают на высоком уровне. Я удовлетворен, что у якутского кино есть будущее. Мою картину снимал молодой оператор Петя Иванов. До этого я с ним не работал, немного переживал, но буквально через два-три дня съемки успокоился. Петр вышел из фотографов, и это его третья работа в кино. Он снимал со Степой Бурнашевым «Сэттээх сир. Ыйаах» («Проклятая земля. Рок») и еще одну картину. У фотографов четкий взгляд на кадр. Они умеют выстраивать композицию, свет, создавать образ, чего часто нет у операторов, которые пришли в кино и сразу начали работать с цифровыми камерами. Они многого не чувствуют. А фотографы чувствуют, поэтому мне было с Петром легко работать.
— Во вгиковском варианте у вас были другие персонажи и актеры?
— Конечно. Но тогда и сейчас снимались якутские актеры. В мои студенческие годы мы снимали на базе Свердловской киностудии, и съемочная группа была оттуда. Сейчас полностью весь продакшн проходит в Якутии. К октябрю мы должны закончить картину.
— Как вы оказались на Свердловской киностудии?
— Тогда у студентов были направления. Я должен был по окончании ВГИКа работать на Свердловской киностудии, где и снял дипломную работу. Наверное, мог бы там остаться, но после ВГИКа я решил создать киностудию в Якутии, поэтому вернулся на свою родину. (Алексей организовал там творческое объединение «Северфильм», а в 1992 году на его базе возникла государственная национальная кинокомпания «Сахафильм». — С.Х.).
— У вас идеальная советская карьера. Вы получили образование в киновузе и сразу стали работать в кино.
— Наверное, так. Я учился во ВГИКе у прекрасных педагогов — Сергея Аполлинарьевича Герасимова и Тамары Федоровны Макаровой (советская актриса, жена Герасимова. — С.Х.). Мы были их последним курсом. Мы учились с Ларисой Садиловой, которую вы хорошо знаете. А потом я начал работать в кино.
— Вы один из немногих якутских режиссеров, кто имеет профессиональное образование?
— Это не так. С момента создания «Сахафильм» мы ежегодно отправляли и отправляем по 7–8, а то и 10 человек на обучение во ВГИК, СПбГУКиТ, Высшие курсы сценаристов и режиссеров. В якутском кино работает где-то 120 человек и среди них половина имеет кинообразование. Вы, наверное, сталкивались с нашими режиссерами Димой Давыдовым, Любой Борисовой, Степой Бурнашевым. Они без профессионального образования, поэтому у вас и сложилось такое впечатление. Для них школой стала съемочная площадка. Прежде чем снять стоящие фильмы, они работали на различных картинах. Например, Люба Борисова окончила финансово-экономический институт, была ассистентом режиссера, монтажером. Кем она только не была, пока не освоила многие специальности, связанные с кино, и потом только приступила к работе как режиссер.
— Не раз приходилось слышать, что у якутского кино нет поддержки на уровне местной власти. И только успехи в Москве и на мировых фестивалях изменили отношение к якутским режиссером на родине. Но сейчас ситуация меняется.
— Мы с нашим проектом участвовали в якутском питчинге. Сумму получили скромную. Картина требовала намного больше вложений. Пришлось на стороне искать частные, внебюджетные средства. Теперь будем находить деньги на постпродакшн. К сожалению, «Сахафильм» как государственная компания не имеет права получать деньги из бюджета. Это вообще по России так заведено. Есть реестр госзаказа, откуда в 1996 году убрали слово «кинопроизводство». Если театры получают зарплату и деньги на постановку пяти-шести спектаклей, то в кинопроизводстве ничего подобного нет. Поэтому «Сахафильм» получает финансирование на зарплату и содержание своих зданий, а на производство мы вынуждены искать деньги самостоятельно.
Источник: mk.ru
