От двери Бутырской тюрьмы до нобелевской трибуны
В Доме русского зарубежья открылась выставка «Слово правды: к 50-летию присуждения Нобелевской премии Александру Солженицыну». В экспозиции представлены уникальные свидетельства пути Солженицына от войны и лагеря до Нобелевской трибуны.
Выдающийся писатель, рассказавший миру об ужасах коммунистического террора, удостоился знаковой награды в октябре 1970-го, но получить её лично смог лишь четыре года спустя. Этому предшествовали арест, травля в советской печати, изгнание из страны и публикация за рубежом, пожалуй, главного труда Александра Исаевича – «Архипелаг ГУЛАГ».
Фото предоставлено Домом русского зарубежья
Небольшое и сумеречное пространство выставочного зала открывает полотно, на котором запечатлены все обладатели Нобелевской премии по литературе до Александра Солженицына – с 1901 по 1969 год включительно. Среди них и трое отечественных авторов: Иван Бунин, Борис Пастернак и Михаил Шолохов, а также такие мировые классики, как Альбер Камю, Джон Голсуорси, Томас Манн, Эрнест Хемингуэй и многие другие.
Узнать подробнее о лауреатах можно с помощью специального экрана. На нём — список их произведений, а также формулировка, с которой им была присуждена Нобелевская премия. Солженицын её получил «за нравственную силу, с которой он следовал непреложным традициям русской литературы». Это определение и легло в основу выставки, концепцию которой разработали сотрудники Музея-квартиры Александра Солженицына на Тверской и отдел по изучению наследия Солженицына в научно-исследовательском центре Дома русского зарубежья.
Экспозиция состоит из нескольких разделов, отражающих трудный путь писателя к нобелевской церемонии в Стокгольме, на которой Солженицын получает награду из рук тогда молодого короля Швеции Карла XVI Густава. Вот эта фотография, а вот и тот самый фрак, в котором Солженицын присутствовал на церемонии. Фрак — обязательный дресс-код, и его специально пошили в Швейцарии по случаю торжественного события. Впрочем, писатель надел его лишь однажды. В витрине и подлинные Нобелевский диплом и медаль.
— Диплом сделан мастерски, – говорит хранитель Музея-квартиры Александра Солженицына Дарья Топилина. – Это деревянные доски, обтянутые красной итальянской кожей, а сам текст и рисунок нанесены на пергамент. Обратите внимание, как он оформлен художником. У каждого лауреата было своё изображение. Видно, что художник знал, за какие произведения автору вручается Нобелевская премия. Солженицын её получил за рассказы, среди которых «Один день Ивана Денисовича» и «Матрёнин двор», а также за романы «В круге первом» и «Раковый корпус». Вот почему мы видим здесь и Матрёну, и Ивана Денисовича с лагерной баландой, пыхтит паровоз из рассказа «Случай на станции Кочетовка».
Нобелевская медаль Солженицына демонстрируется в подлинном футляре. Эти и многие другие оригиналы исключительно для выставки предоставила вдова писателя Наталья Дмитриевна. Часть экспонатов перекочевали из музея-квартиры на Тверской, а также из Музея истории ГУЛАГа. Отдельная часть экспозиции посвящена репрессированным поэтам и писателям. Именно им, известным и неизвестным, загубленным бесчеловечным режимом, посвятил Александр Исаевич свою награду.
«На эту кафедру, с которой прочитывается Нобелевская лекция, кафедру, предоставляемую далеко не всякому писателю и только раз в жизни, я поднялся не по трём-четырём примощённым ступенькам, но по сотням или даже тысячам их — неуступным, обрывистым, обмёрзлым, из тьмы и холода, где было мне суждено уцелеть, а другие — может быть с большим даром, сильнее меня, — погибли…
И мне сегодня, сопровождённому тенями павших, и со склонённой головой пропуская вперёд себя на это место других, достойных ранее, мне сегодня — как угадать и выразить, что хотели бы сказать они?» – говорил Солженицын в своей Нобелевской лекции.
О том, через что пришлось пройти Солженицыну, лучше всего говорит дверь камеры №52 из Бутырской тюрьмы, в которой среди тысяч заключенных был и Солженицын перед отправкой в лагерь. Если присмотреться, то глазок у этой жуткой двери напоминает насадку мясорубки. Через неё прошли миллионы людей, среди которых было немало поэтов и писателей.
Их снимки здесь же, рядом с дверью, на большой доске. Снимки из следственных дел. Тут и великие Николай Гумилёв, и Осип Мандельштам, и почти забытые авторы, попавшие под маховик коммунистического террора. У некоторых даже не сохранилось фотографии. Например, поэт Пётр Чекрыгин, расстрелянный в двадцать четыре года «за участие в контрреволюционной организации». Стоит ли говорить, что обвинения в подавляющем большинстве случаев были сфабрикованы. Узнать подробнее о репрессированных авторах можно с помощью экрана, на котором отображается их биография.
Рядом в витринах лагерные нашивки Солженицына с номером Щ-262. И это тоже подлинники, которые чудом Александр Исаевич смог вывезти из лагеря.
— Когда заключённый доживал до конца своего срока, он выходил в той телогрейке, в которой всё время там и работал. Но сами номера нужно было сдавать в лагерную контору, а Солженицын очень хотел их сохранить, – рассказывает Дарья Топилина. – И он затолкал их в многочисленные дырки в своём ватнике: «Авось, не прощупают». Так и получилось. Номера эти он хранил всю жизнь.
Здесь и знаменитый блокнотик писателя, и его лагерные чётки, благодаря которым он запоминал сочинённые в заключении произведения. По первым буквам зарифмованных строк и чёткам, которые Александр Исаевич сам сделал из пробки, он запоминал сочинённое в уме. Когда Солженицын вышел из лагеря, его память хранила 12 тысяч строк – это будущая поэма «Дороженька», пьеса «Пир победителей» и ряд других пьес, которые фактически он написал устно.
Впервые выставлен кисет Солженицына, самодельный портсигар, мундштук и указка, которую Солженицын сделал, когда учительствовал в кок-терекской школе в Казахстане, куда был сослан сразу после выхода из лагеря. А вскоре у Александра Исаевича обнаружили рак. Своё чудесное спасение от страшной болезни он описал в романе «Раковый корпус». В ссылке же рождается и другой выдающийся его роман – «В круге первом», принесший автору Нобелевскую премию. Этапы жизни Солженицына – от ареста в 1945 году на фронте до появления в печати «Одного дня Ивана Денисовича» в 1962 году – запечатлены на фотографиях. Тут в папке с завязочками и первый вариант «Одного дня Ивана Денисовича», который назывался «Щ-852» или «Один день одного зэка».
На выставке воспроизвели фотографию, на которой Солженицын запечатлён за своим самодельным столиком в Вермонте (США) во время работы над эпопеей «Красное колесо». На сколоченном из досок столе представлены подлинные предметы из творческой лаборатории писателя: ветхий портфель ещё с кок-терекской ссылки, пресс-папье, авторучки, пенал-сапожок, карандаши, скрепки, ластики и даже книжная прищепка. Здесь и знаменитая лупа. Писатель вспоминает, что, уже оказавшись в Цюрихе в 1974 году, зашёл в магазин, чтобы купить лупу, поскольку у него начались проблемы со зрением. Продавцы узнали в нём того самого Солженицына и подарили ему её.
Далее в экспозиции разворачивается Нобелевская эпопея. Присуждение её Солженицыну вызвало настоящую истерику советской власти. Достаточно взглянуть на газетные публикации, в которых решение Шведской академии называют «провокацией в духе холодной войны», а «трудящиеся» выражают возмущение. Тогдашнее писательское начальство распереживалось не на шутку. Когда летом 1970 года почти пятьдесят выдающихся деятелей французской культуры выдвинули Солженицына на Нобелевскую премию, председатель правления Союза писателей РСФСР Сергей Михалков с возмущением рапортовал в Париж: «Лично я считаю эту инициативу ни чем иным, как очередной политической провокацией, направленной против советской литературы и ничего общего не имеющей с подлинной заботой о развитии литературы».
На выставке представлены документы ЦК КПСС, ходившие под грифом «Секретно», в частности, «О мерах в связи с провокационным актом присуждения Солженицыну Нобелевской премии в области литературы». Однако, несмотря на целую кампанию против неугодного власти писателя, настоящее признание он получал в многочисленных письмах благодарных читателей. На выставке есть самодельный плакат. На нём фотография Солженицына, вокруг которой химеры с открыток парижского Нотр-Дама. Читатели иронически пишут от лица химер: «Мы напрасно его не угробили. Он теперь под защитой у Нобеля», и подпись: «Химеры». А внизу приписка: «Очень эти Нобели нас, химер, озлобили».
Солженицына поддержали многие деятели отечественной культуры: Лидия Чуковская, Белла Ахмадулина, Вениамин Каверин, коллектив театра «Современник»: Олег Табаков, Галина Волчек, Игорь Кваша, а также Галина Вишневская и Мстислав Ростропович. Великий виолончелист даже написал открытое письмо в поддержку Солженицына. Его оригинал находится на выставке вместе с автографом Ростроповича Солженицыну: «Дорогой, любимый друг, Саня! Я горд тем, что заслужил право быть вместе с тобой». Художник Анатолий Зверев создал портрет опального писателя, а Нина Нисс-Гольдман – его скульптуру. Эти произведения также украшают экспозицию.
В рамке и оригинал телеграммы Шведской академии Солженицыну, где сообщается о присуждении ему Нобелевской премии и приглашении в Стокгольм на церемонию награждения 10 декабря 1970 года. Александр Исаевич в первом порыве решился ехать, но, подумав, понял, что назад его уже не пустят, а он не хотел покидать родную страну. В итоге писатель пригласил шведов к себе домой, и те согласились. Александр Исаевич составил список приглашенных, намереваясь позвать выдающихся современников, среди которых – Булат Окуджава, Василий Шукшин, Андрей Сахаров, Юрий Любимов и многие другие. Семья писателя участвовала в изготовлении пригласительных билетов. На выставке можно увидеть этот лист картона, сложенный вдвое. На одной стороне – план подхода к четырнадцатому подъезду по Козицкому переулку. Его от руки рисовала мама Натальи Дмитриевны. На другой – текст приглашения, которое печатала Наталья Дмитриевна, и подпись Солженицына.
Интересно, что среди тех, кого собирался пригласить писатель к себе в квартиру на вручение Нобелевской премии, была и министр культуры СССР Екатерина Фурцева, и корреспонденты советских газет. Торжественное событие было запланировано на Пасху 1972 года. По этому случаю Наталья Дмитриевна приобрела специальный сервиз. Но секретарю Шведской академии в советской визе отказали, и мероприятие сорвалось. Но составленную для этой церемонии Нобелевскую лекцию писатель тайно передал в Стокгольм с помощью шведского журналиста Стига Фредриксона. Он провёз её через границу, спрятав фотоплёнку с текстом в радиоприёмнике. Меньше чем через два года Солженицына арестуют и насильно вышлют из страны. Свою Нобелевскую премию он лично получит в 1974-ом.
Глядя на уникальные экспонаты выставки, понимаешь всю силу духа писателя, который из поединка с тоталитарной системой вышел победителем. Коммунистический режим пал, а книги Солженицына переведены на десятки языков. Вот они на хорватском, немецком, корейском, итальянском. Выставка ценна и тем, что позволяет всесторонне познакомиться с Нобелевской лекцией Александра Исаевича, где изложены его ключевые идеи и принципы, главный из которых – в названии его знаменитой статьи: «Жить не по лжи».
Источник: mk.ru
