Ветеран «На-На» празднует юбилей: исповедь «секс-игрушки»
Владимира Политова, солиста группы «На-На», главного героя эпического и до сих пор не забытого клипа «Фаина», толпы поклонниц всегда считали и продолжают считать «шоколодным зайцем», которого надо облизать и проглотить. А тем временем ему исполнилось 50 лет! Вот тебе, бабушка, и вечно юная да молодая «На-На».
Фото: vk.com
С самого основания первого в истории Руси классического бойз-бэнда в 1989 г. «Звуковая Дорожка» «МК» тщательно, будто лабораторных лягушек, рассматривала под микроскопом жизнедеятельность коллектива и его участников. Конечно, времена уже не те, в топах, важно надув расписные татуированные щеки, ходят павлинами теперь другие. Но Политов по сей день остается одним из главных «на-найских» игроков, а сама «На-На» вовсе не собирается сдавать в архив свои файлы, скорее даже наоборот — набирает обороты активной творческой деятельности.
Празднуя с артистом юбилей, мы постарались в нашем праздничном трепе объять необъятное: и прошлое, и настоящее, поскольку и то и другое насыщено яркими впечатлениями и событиями. Немного попутала карты пандемия, и юбилей вместо предполагавшегося роскошного гранд-концерта в Кремле скукожился до квартирной посиделки с друзьями, пирогами и праздничным тортом. Однако, стараясь не сильно впечатляться хоть и красивой, круглой, но достаточно взрослой датой, г-н Политов признался, что на самом деле больше всего запомнил тот свой день рождения, после которого Алла Пугачева на долгие годы оказалась в цепких объятиях Филиппа Киркорова. Вот, оказывается, кто во всем виноват!
— Был, кажется, 1993 год, — вспоминает Политов. — Мой день рождения праздновали в ресторане «Каретный Ряд». Именно тогда родилась идея поженить Аллу Пугачеву и Филиппа Киркорова.
— Алибасов до сих пор уверен, что это его заслуга и провидение…
— Были только наши («на-найцы») с Бари во главе, тоже узкий круг собрался, как и в этот раз. Но приехали еще Алла с Челобановым и отдельно Филипп Киркоров. Это был большой сюрприз для меня и гостей. Только потом все догадались, зачем Бари так настойчиво их зазывал на мой день рождения. Я-то кто был для Аллы, Филиппа, Челобанова? Никто практически. Но у Бари был план! Все сидели за столом, шутили, болтали, Бари в обычном своем ключе хохмил — и вдруг говорит Алле: «Давайте вас с Филей поженим». Все смеялись.
— Вот и насмеялись. «МК» тогда молнией отрапортовал об алибасовском «плане «Барбаросса». Кто бы знал, что шутка выльется в катавасию с Пугачевой и Киркоровым, которая будоражила страну целое десятилетие…
— Алла с Челобановым ведь тогда уже как бы расходились потихоньку. И все, кто был посвящен, это знали.
— И Бари, стало быть, примерил на себя роль свахи. Выстрелило, однако. А ведь ничего не подозревающая Алла привезла тебе тогда подарок…
— И шок уже был у меня — от подарка. Алла с Челобановым приехали и говорят: «Володь, мы решили подарить тебе машину». Я опешил, конечно, стою уже жду, что ключи вручат, все в предвкушении, я на взводе, торжественный момент умело растягивается в театральную паузу, близится кульминация — и тут они дарят мне такую сувенирную машинку. В общем, облом был.
— Не гневи небеса. Не к каждому солисту бойз-бэнда, знаешь, Алла на дни рождения разъезжала. Само по себе это уже было подарком покруче любой машины, тем более с такими судьбоносными для истории последствиями…
— Это правда. Так что я в принципе не в претензии. А машину потом сам купил.
Фото: Из архива музыканта
«Народ не удержать»
— Скажу честно, из всех 50-летних юбилеев твой вызывает, наверное, самый сильный когнитивный диссонанс. Полуголый герой из клипа «Фаина», а этот образ многие до сих пор забыть не могут, не сильно изменившийся, со всем «на-найским» шлейфом, и на тебе — 50! Разрыв шаблона! Даже с «иванушкой» Григорьевым-Аполлоновым в октябре было не так стремно отмечать такую же дату. Наверное, ярлык не отклеить даже при сединах? Хотя физически ты вполне соответствуешь образу артиста из бойз-бэнда, несмотря на весь юбилей. Как настроение?
— Спасибо! Ты аж мозг взорвал этой руладой. Ну, седин пока не замечено нигде, правда. А настроение — нормальное. Я не фокусируюсь на цифре: обычный день рождения. Мне кажется, человек выглядит на столько, на сколько он себя ощущает внутри. Я себя на полтинник не ощущаю, на равных общаюсь как со своими сверстниками, так и с молодежью, с друзьями своей дочери, которым по 20–22.
— Однако предполагался большой концерт в Кремле в ознаменование круглой даты.
— Эти планы уже давно отменились. С разрешенной заполняемостью 25% Кремль пришлось вычеркнуть из списка. Ограничились сбором у меня на квартире. Только близкие люди.
— «На-на», однако, активно гастролирует. С поправкой, конечно, на нынешние полукарантинные меры?
— Продолжаем, да. Только что прилетели из Сургута, а в январе у нас вообще плотняк — с 1 января и по середину месяца каждый день. И не заказники с корпоративами, а обычные кассовые концерты.
— То есть не унываете?
— Как и всем, тяжело, конечно, — и в эмоциональном плане, и в финансовом. Слава богу, какая-то подушка финансовая у нас была, касса взаимопомощи работала. Продержались как-то, когда вообще все закрылось, а сейчас не то что легче стало, но появилось какое-то движение. Летом было много концертов, которые не один раз переносились в надежде, что скоро все нормализуется. К сожалению, это так и осталось надеждой.
— Но и сейчас не все гладко. Скандал с концертом Басты в Питере, с Кипеловым в Москве. Как в том афоризме: шел, упал, очнулся — гипс. Теперь значит: пришли, спели, очнулись — штраф, скандал, амбарный замок. Так что я пока бы не радовался вашим кассовым концертам…
— Когда сняли первые ограничения в начале осени, мы успели в Москве отработать концерт в «Золотом кольце» под чутким контролем Роспотребнадзора, который, естественно, выявил какие-то нарушения, потому что народ невозможно было удержать. Была разрешена рассадка 50 процентов, но требовалось в масках сидеть. Люди, естественно, эти маски посрывали, на второй-третьей песне ринулись к сцене, а контролеры стояли и делали галочки соответствующие. И зал поставили на штраф. Сольный концерт, который должен был состояться 4 декабря в «Меридиане», перенесли на следующий год. Квота в 25 процентов нерентабельна, хватит только аренду оплатить.
— А как прошел концерт в Сургуте?
— В регионах все-таки полегче обстановка.
— Говорят, там самый мор сейчас…
— Имею в виду, что условия (проведения концертов) полегче. Нет жестких ограничений. Билеты пока продаются, но произойти, конечно, может все что угодно. Держим кулаки, чтобы все состоялось. А в Сургуте было часовое выступление в рамках показа мод — шубки показывали местные модельеры. После дефиле состоялось наше выступление.
— Модельки в масках дефилировали?
— Мы не видели, готовились к выступлению. Но народ был без масок.
— Многие нашли и положительные стороны в пандемии: говорят, появилось время сделать или доделать то, до чего прежде руки не доходили…
— Мы тоже несколько новых песен записали за это время. Два человека у нас успели переболеть COVID’ом.
— Обзавелись антителами, счастливчики. А ты?
— Сдавал анализ — ничего. Не болел. Но мне проще: у меня первая положительная группа крови, которая, как считается, менее всего подвержена этому вирусу. Но все равно стараюсь не рисковать, маску везде ношу, выхожу в Москве куда-то только по надобности, все время на даче провожу за городом. Там как-то поспокойнее. У меня много знакомых переболело — без тяжелых, к счастью, последствий. Главное — не запускать и начинать лечение на ранней стадии.
Фото: Из архива музыканта
«Фаина» в стиле хип-хоп
— «На-На» по-прежнему считается бойз-бендом? Этим задорным юношеским термином?
— В принципе да. У нас получается так, что и та публика осталась, которая была в 90-е, и молодежь подтягивается. Во многом, конечно, за счет Миши Игонина, нового солиста. Относительно нового: мы уже лет пять вместе.
— Нет ревности к более свежему фронтмену, что оттесняет старую гвардию, живых легенд — тебя и Славу Жеребкина?
— У нас никто никого никуда не оттесняет. Полная гармония, дружба, взаимпонимание, и роль каждого участника в группе самоценна и самодостаточна. А Миша как раз и притягивает молодую публику и детей до 20 лет. Его основная армия фанатов — 13–17 лет.
— Твоей дочери Алене тоже 20. Сказал вот — и ужаснулся! Какова ее реакция на группу «На-На»? Она помогает не терять связь с современным поколением?
— Она в принципе с детства со мной на гастроли моталась. И на репетициях была, и на студии во время записи, и на телевидении в некоторых программах со мной участвовала. Своих друзей приводит на концерты. Естественно, новые треки, новую музыку раскидывает по своим, они уже выносят свой вердикт: зайдет или нет.
— Эти вердикты реально на вас влияют?
— Конечно, я прислушиваюсь к критике таких независимых экспертов. Потому что когда она дает послушать (друзьям), то не говорит, что это группа «На-На». Бывает, что-то в тексте меняем, потому что проскакивают олдскульные словечки, которые молодежь уже не воспринимает и не понимает, типа: «Алена, Алена, кручу я диск телефона». Молодежь не понимает, что такое диск телефона…
— Так же, как очень трудно объяснить поколению Z смысл нетленной строчки из Пугачевой: «Переждать не сможешь ты трех человек у автомата». Многие вздрагивают: чувак типа кого-то порешить собрался из огнестрела? И почему за оружием такая очередь?
— Поэтому «экспертное сообщество» моей дочери очень полезно.
— Как это сообщество реагирует, например, на «Фаину», мегахит 90-х?
— Песня «Фаина» среди молодежи очень популярна. Благодаря Тик-току, будь он неладен. Какой-то паренек сделал кавер-версию. Даже не кавер, а подложил какой-то бит, снял видео — и в Тик-токе просто миллионные просмотры. Так что на концертах на «Фаине» стоит такой же ажиотаж, как и 25 лет назад. Мы сейчас будем запускать новую версию песни с одним молодым пареньком, хип-хопером. Он будет свой текст читать, а припевы все от нас. В современной модной обработке, как раз то, что среди молодежи ценится. Этот человек, который практически весь новый материал нам написал, работает в молодежной стилистике, и рэп читает, и музыку пишет, и тексты — Игорь Дворянинов. Попробовали и остались очень довольны такой коллаборацией. Открыли для себя много новых красок. «На-На» не должна оставаться закостенелой музыкальной субстанцией. Жизнь — это движение и развитие.
— А ты говоришь «будь неладен». Радоваться надо.
— Я и радуюсь, просто фигура речи такая.
— И каково дожить до 50 в статусе секс-символа поп-сцены? Насколько я понимаю, фанаты отклеивать от тебя этот ярлык пока не собираются…
— Я не расстроюсь, если будут говорить «экс-секс». Возможно, я остался секс-символом все-таки для тех, кто был в 90-х и сейчас продолжает ходить на наши концерты. Но вообще об этом не задумываюсь, для меня такая плоскость оценок и рассуждений достаточно второстепенна. Естественно, сейчас уже нет этих раздеваний, чрезмерной эпатажной расхристанности, как раньше. Этим уже никого не удивишь, а тогда мы были в этом смысле уникальными и практически первопроходцами.
— Бари именно это качество группы пестовал, делая из вас вожделенных секс-игрушек для женщин самого широкого возрастного диапазона, не так ли?
— Сейчас, кстати, нет того утрированного вызывающего эпатажа, что был в 90-е, еще и потому, что тогда было много запретного. Точнее — было время крушения былых запретов, отчего и было много куража, энтузиазма, мы осваивали что-то новое, неизведанное, пытались работать, что называется, на грани, а сейчас никаких табу практически не существует. Многое из того, что прежде воспринималось неслыханной смелостью или дерзостью, теперь потускнело, превратилось в банальность. Поэтому теперь мы все-таки полагаемся на более сдержанное, интеллигентное поведение, но в то же время не забываем о внутренней разухабистости.
— И когда было интереснее — тогда или сейчас?
— На мой взгляд, раньше было интереснее, когда это действительно был труд, когда не было всяких компьютерных дел и хитростей, когда действительно работали музыканты, когда была огромная почва для экспериментов, как в визуальном плане, так и в музыкальном. Время было намного более живое, чем сейчас. Именно поэтому плоды творчества, не только наши, а многих артистов того времени, как мне кажется, будут жить еще очень долго. Жаль, что современная музыка такая однодневная.
— И дерзко матерная. В принципе, мне нравится, а тебе? Раньше, скажем, «Сектор Газа» считался маргинальным сегментом шоу-бизнеса. «Ленинград» со Шнуром сломал этот стереотип, а Моргенштерн и иже с ним возвели теперь былую маргинальность в мейнстримовый абсолют…
— Мне кажется, люди сейчас не знают, как пройти на грани и не переступать, не владеют этим тонким умением. Безотносительно к упомянутым тобой именам многие нынешние молодые артисты далеки от артистической профессии, как правило. Если раньше все воспитывалось на уважении к сцене и зрителям, то сейчас это воспитание просто отсутствует.
— Я не верю своим ушам! Твои ли уста это изрекают? Вот что значит — полтос!
— Мы для того и живем, чтобы набираться знаний, мудреть, умнеть, уметь анализировать, оценивать — в том числе свой опыт. Я понимаю, какая у нас была школа и сколько в нас вложил Бари Алибасов, при всей его эпатажности. Он мегапрофи, и главное, чему нас учил, — уважению к профессии, даже жертвенности. А сейчас мне кажется, что больше эгоизма в отношении и к делу, и к окружающим людям, перетягивания всего и вся только на себя.
— Тем не менее звезды со стажем не прочь попользоваться «комиссарскими телами» новомодных персонажей, пускаются в коллаборации с ними. Ты сам об этом упомянул, говоря о новых работах «На-На»…
— Во-первых, это интересно — поэкспериментировать в музыкальном плане. Во-вторых, конечно, чтобы привлечь новую публику. А для кого-то это способ остаться на плаву, способ выживания. Я не мажу все одной краской, говорю просто об общей тенденции. А так — да, есть талантливые молодые музыканты, с которыми интересно работать. Именно с музыкантами.
Алибасов — угрюмый, в красном пальто
— К талантам прилагаются поклонники. Ваши фанаты все так же безумны?
— Они отличные, трогательные. Самые стойкие и преданные до сих пор за нами ездят, как в прежние времена. На Камчатку приехали целой группой, когда у нас были концерты в Петропавловске. Мы обалдели. Как они туда добрались?
— Раньше это были трепетные девушки, как и вы — молодые ребята. Теперь выросли вместе с вами, обзавелись семьями, потомством, превратились в дородных тетушек. Какие чувства возникают, когда ты на них смотришь?
— С одной стороны, хочется спросить: на хрена вам это надо?! А с другой — чувство невероятной благодарности за их преданность. Они действительно много делают для нас, в соцсетях ведут какую-то жизнь, поддерживают. И на концертах, конечно, создают совершенно особенную атмосферу, помимо молодежи, которой тоже много, к счастью. У нас ведь никогда не было клакеров на концертах, хотя другие артисты активно это практиковали.
— Это люди, которым платят деньги за то, чтобы они создавали ажиотаж на концертах, забрасывали артистов цветами и все такое?
— Да, об этом все давно знают. А наши фанатки до сих пор бесплатно организуют всякие флешмобы. Поразительно стойкие и преданные люди.
— Ты задавал им этот вопрос про «на хрена»?
— Задавал. У многих их них трудная судьба, и они говорят, что «На-На» — смысл их жизни. У многих осталась юношеская влюбленность, несмотря на то, что семьи есть, дети. Они детей своих приводят на концерты…
— Семейные фанатские династии, значит. А сам ты, до того, как попал в «На-На», был чьим-то фанатом?
— Когда я учился в музыкальном училище в родном Батагайе в Якутии, то мы, конечно, очень уважали и слушали «Машину Времени», «Воскресение», группу «Примус».
— О, «Примус»! Ранний полуподпольный Лоза был, однако, не то что сейчас. Шедеврами сыпал: «Девочка сегодня в баре, девочке 16 лет», «Я голубой, ну и что же…»
— Мы снимали, перепевали эти песни. У «Примуса», правда, нам больше нравилась лирика.
— То есть тебя больше тянуло в рок все-таки в отрочестве?
— Я бы не назвал это рок-музыкой. У «Машины», «Воскресения», конечно, рок по тексту, а по музыке я бы это так не назвал. Меня привлекала больше лирика, чем рубилово.
— А у Бари Алибасова в те годы как раз был «Интеграл», которому советские власти официально разрешили называться «рок-группой», и рубились они не по-детски, вызывая ужас партийных работников…
— Про группу «Интеграл» я вообще ничего не знал, как и про Бари Алибасова. Даже когда приехал в Москву из Риги, бросив инженерный институт, потому что решил заняться фарцовкой в перестройку, сигареты продавать на рынке, и попал неожиданно на кастинг в «На-На», то думал, что Бари Алибасов — это кто-то из двух солистов, или Левкин, или Юрин. А тут вышел какой-то дядька, я был глубоко разочарован. Мы с ним встретились в Останкино, он вышел после съемки угрюмый, в длинном красном пальто, с длинными волосами. Потом я с удивлением узнал, что и Лоза, и Женя Белоусов — выходцы от Бари.
— Вот ведь жизнь! Понятно, когда Кристина Орбакайте становится артисткой, но чтобы парень из Якутии, уехавший из Риги в Москву фарцевать сигаретами, превратился в поп-звезду! Тяжелые судьбы фанаток на этом фоне меркнут…
— Это было не столько тяжело, сколько неожиданно для меня, приходилось как-то переваривать. Когда в детстве я ходил в музыкальную школу, то мечтал, конечно, что когда-нибудь выйду на сцену, но бросив институт в Риге и приехав в Москву фарцевать, эти мысли уже давно оставил.
— И как тебя нашел этот кастинг?
— В компании фарцовщиков я познакомился с Сергеем Филимоновым, был такой продюсер. Он мне и предложил пройти кастинг в «На-На».
— И о «На-На» ты тоже ничего не слышал?
— Уже слышал, их показывали по телевизору. На той встрече в Останкино, которую устроил Филимонов, Бари посмотрел на меня и говорит: «Ну, приезжай на базу, посмотрим, что ты из себя представляешь». Я приехал в какой-то ДК на Ярославке, дали мне бас-гитару. «Сыграй», — говорят. Ну, сыграл. «Кем хочешь быть?» — «Солистом, — говорю, — хотелось бы». Андрей Потемкин тогда работал с группой «На-на», говорит: «Вот тебе веник, это будет микрофон типа. Какую песню будем петь? «Белые розы» знаешь?» «Знаю», — говорю. «Давай ее», — он на рояле эти «Белые розы» заиграл, я с веником пою и танцую. Музыканты «На-на» стоят и ржут, прикалываются.
— «Фабрикам звезд» со всеми этими «Голосами» даже не снилось…
— Поначалу я просто ездил с группой на гастроли, смотрел, как они работают, вникал во всю кухню. Первый раз вышел на сцену даже не в составе «На-На», а с Женей Белоусовым на конкурске «Московская красавица-90» в ГЦКЗ «Россия». У Жени не было бас-гитариста, шла съемка, и Бари говорит: «Послушай песню «Алешка, Алешка» (и еще какую-то), надо Женьке подыграть». Подыграл. Все остались довольны. Потом еще несколько концертов выходил с ним на сцену.
— Жаль, не было тогда Инстаграма! Не запостить такое!
— Да уж! На первые гастроли мы летели из аэропорта Быково. Я пришел с бутылкой водки, типа проставиться надо. Вытаскиваю ее из-под плаща в буфете аэропорта, ставлю на стол. Левкин с Юриным замахали руками: «Нельзя, запрещено на гастролях, но с собой возьми». Следующая поездка у меня была уже в качестве музыканта. Поехали на поезде в город Ижевск, и в этом поезде я подцепил триппер.
— От проводницы?
— От официантки из вагона-ресторана.
— Яркое начало творческой биографии. А от сцены какие были первые ощущения?
— Мне дали песню «Если б не было ночей», и на концерте был Стас Садальский. После выступления он подошел к Бари со словами: «Зачем ты взял это говно? Из него ничего не выйдет!» Пел я, честно говоря, хреновенько. Мне казалось, правда, что пою идеально, но когда записали на студии, то понял, что не умею петь. Пришлось учиться.
Секс-рабы — не мы
— Садальский тогда очень приятельствовал с Бари, но все-таки не сумел тебя выгнать из группы. Понравился, значит Карабасу-Барибасу…
— Видимо, Бари увидел во мне какой-то потенциал. Увидел, что во мне есть стремления, желание учиться. На моем веку были такие персонажи, которые приходят в группу, считают, что они все умеют. В результате выясняется, что ничего не умеют и не хотят учиться, но настырно настаивают на своем. Такие люди в коллективе, как правило, долго не задерживались.
— В те годы наделала шума статья журналиста Ярослава Магутина о том, что вся «На-На» изнывает в секс-рабстве у Алибасова…
— Ну какое секс-рабство? Все жили отдельно. У людей складывалось такое впечатление, потому что мы всегда и везде вместе появлялись. Вот и решили, что мы и живем вместе. Хотя у Володи Левкина, потом у Славы Жеребкина были семьи, дети. Конечно, поначалу я что-то пытался доказать, мне было неприятно, я нервно реагировал, старался показывать брутальность, а потом забил, переосмыслил. Тем, кто уверен в чем-то, ничего не докажешь. Главное, что ты на самом деле представляешь из себя, какой ты внутри.
— Бари, однако, весьма сознательно подпитывал весь этот пикантно-скандальный шлейф провокативными заявлениями…
— У него была своя тактика, стратегия, мы на нее никак не влияли, а если это и осложняло какое-то общение, то исключительно с быдлом. У нормальных людей вопросов вообще не возникало. Была задача создать группу, которая нравилась бы не только девочкам.
— А кому еще?
— Есть еще мужская часть населения нетрадиционной ориентации, которой тоже надо понравиться. Потому что это потенциальные зрители, которые придут и купят билет.
— Времена вольницы 90-х! Сейчас бы Милонов вас духовными скрепами оскопил прямо на Лобном месте…
— А мы сейчас такую позицию и не гнем.
— Поэтому и выжженная пустыня вокруг, как жаловался мне недавно Филипп Киркоров, не думаешь так?
— Зато сейчас мы стараемся больше делать упор на музыку.
— Получается? Раньше, помню, были хиты…
— Положа руку на сердце, хитов-то у «На-Ны» не так и много было. Можно по пальцам перечесть, несмотря на то, что музыкального материала была масса. «Фаина» — да, еще «Где ты была», «Красивая», «Еду к миленькой», «Шляпа», конечно же. Они и сейчас востребованы на концертах. Песни делались все-таки под шоу, под видеоряд, который, к сожалению, был первичен.
— Зато каким ярким…
— Да, театрализованные постановки и многие вещи «На-На» делала первыми на сцене: раздевание, обливание водой, хождение по креслам, непосредственный контакт со зрителем, животные на сцене, иллюзионные номера. Даже сейчас не каждый может себе позволить это технически, потому что безумно дорого стоят такие постановки. Раньше это все окупалось. Если мы ставили программу в Москве со всеми спецэффектами, то мы ее же и возили на гастроли. Сейчас артисты сделали шоу в Москве, сняли, показали по телевизору, как все круто сверкает и взрывается, а на гастроли приезжают достаточно скудненько.
В деды — рановато
— Бари до сих пор твердит, что «Иванушки» были калькой, которую Игорь Матвиенко слямзил с группы «На-На»…
— «Иванушки» молодцы, потому что на первом месте у них всегда была музыка.
— Зато еще в 2001-м Бари устроил тебе звание заслуженного артиста России за подписью Путина. Помнится, «ЗД» тогда изошлась с сарказме: дескать, последнее, что сделал Горбачев, уходя с поста Президента СССР, — присудил Алле Пугачевой звание народной артистки, благородно восстановил справедливость, а президентство Путина чуть ли не начинается с присуждения звания заслуженного Политову… Такие, мол, времена, иронизировали мы…
— Заслуженного тогда дали и Володе Асимову, и Славе Жеребкину, всей «На-Не». Причем мы ничего не знали — мы в это время в Америке были. По-моему, этим занимался Борис Кошелев, который возглавлял «Детектив-клуб», — они собирали бумаги, направляли на подпись. Для меня это была абсолютная неожиданность. Бари находился с нами в Америке и тоже ничего не знал.
— Ну конечно, он просто ждал трамвая. А какие отношения сейчас в группе, где сосуществуют уже разные поколения?
— Если не считать Левкина, пока он не ушел, то в группе всегда складывались братские отношения. Со Славой Жеребкиным и Володей Асимовым мы даже после гастролей собирались и отдыхали вместе. Бари удивлялся: «Вы на гастролях не надоедаете друг другу?» Мы были как семья. Асимов сейчас живет в Испании, у него своя жизнь, но мы созваниваемся, общаемся по каким-то поводам. Со Славой все так и продолжается, а с ребятами, которые присоединились к нам позже — Леней Семидьяновым и Мишей Игониным, — тоже очень дружеские отношения. Помимо работы, где все обсуждаем и делаем вместе, мы с удовольствием встречаемся, ходим друг к другу в гости, в баньку — посидеть, выпить неможко, поболтать. Чему-то мы учим, подсказываем, чему-то учимся сами. У молодой крови, как правило, есть свежие идеи, современный взгляд на происходящее. Мы стараемся прислушиваться, приглядываться к этому.
— А что Алибасов? То «Крот», то Шукшина… Времени на вас, наверное, уже не хватает?
— Бари — создатель группы. Мы относимся к нему с глубочайшим уважением. Он отошел уже от дел по ряду причин. И со здоровьем у него не все в порядке, и те выкрутасы, которые с ним случаются… Нам бы хотелось абстрагироваться. Это его жизнь, которая не соприкасается с творчеством группы «На-На», но проецируется на группу и не лучшим образом сказывается.
— Многие считают, что все эти скандалы только добавляют пиара…
— Какого пиара? Я даже технически не понимаю, как это может повлиять на раскрутку концертов группы «На-На». Пиарщики, которые ему все это затевают, живут на какой-то своей волне. Наверное, даже дивиденды с этого получают. Но лично нам ничего хорошего это не приносит.
— Скандал — двигатель шоу-бизнеса…
— Скандал может быть. Но скандал скандалу рознь. Но нельзя подавать скандалы такими лошадиными дозами, как с Бари сейчас происходит. Потом параллельно должен быть клип, новая песня, какой-то тур. Скандал не должен задевать чувства людей, вызывать у них отторжение или ненависть.
— Что из нового в творчестве «На-На» греет тебе душу?
— Последние две песни, на мой взгляд, очень удались — «Красные розы» и более шуточная «Рядом с ней» на восточные мотивы. Очень нравится «Досчитай медленно до 100», которую как-раз сочинил для нас Игорь Дворянинов на стихи Михаила Гуцериева. Считаю, что музыкально очень сильное произведение.
— Хит-парады для вас по-прежнему важны?
— Конечно. Мы сейчас наняли молодую команду пиарщиков, которые эту кухню знают хорошо. Пытаемся работать по-новому, чтобы пробиваться не старым проверенным способом через «ящик» и радиостанции, а больше осваивать Интернет.
— Два брака, дочь. Жалеешь о каких-то упущенных возможностях в балансе артистической и личной жизни?
— Я считаю глупо жалеть о том, что было. Все равно уже ничего не изменишь. Нужно жалеть о том, что ты не сможешь сделать. У меня и с дочерью Аленой и с бывшей женой прекрасные отношения. Вторая жена — тоже Оля. Так что в этом даже есть какой-то шарм.
— Не ровен час, бойз-бэндовый «на-наец» может и дедом стать?
— Дедом меня делать не надо. Да и дочь пока считает, что рано. Надо все-таки побыть еще немножко секс-символом…
— С юбилеем и удачи!
Источник: mk.ru
