В Пекине изучают угрозу повторения российских событий 24 июня
В Пекине не сильно беспокоятся о стабильности своего главного стратегического партнера — России, но внимательно отслеживают и анализируют происходящее в нашей стране. Им не привыкать к приключениям «неформальных» отрядов и целых армий. Сейчас там задумались о статусе собственных бойцов, действующих за пределами Поднебесной, охраняя китайскую государственную и частную собственность в неспокойных краях. Хорошо обученные и вооруженные отряды добровольцев долго были в тени, но попали в центр внимания общественности после выхода на широкий экран фильма «Боевые волки» в 2015 году.
Фото: Кадр из фильма
Сюжет похожего на американские вестерны боевика прост. Боец спецназа избивает сельского полицейского, пытающегося в интересах девелоперов отнять домик погибшего «при исполнении» однополчанина. Избежав трибунала и лишившись погон, он записывается в ЧВК, действующую где-то в Африке. По пути крутой ветеран ликвидирует банду сомалийских пиратов, захвативших судно. На месте новой службы он разворачивает войну с ЧВК из Европы, которая намерена разрушить бизнес китайских конкурентов. Попутно герой опекает осиротевшего африканского мальчишку, соблазняет европейскую медсестру, совершает другие большие и малые добрые дела. Похождения китайского Джеймса Бонда стали хитом экрана и дали рекордные сборы. Срочно была снята вторая серия, которая тоже оказалась успешной. Но главное было в другом. «Боевые волки» из очередного блокбастера стали феноменом духовной жизни Поднебесной. Сохраняющийся комплекс обиды на европейцев и великая китайская мечта поквитаться за «столетние унижения» задели самые мощные струны этой души. В свою крутизну поверили не только миллионы молодых людей, по многу раз посмотревших «Боевые волки». Самоуверенно и порой агрессивно стали вести себя вполне взрослые люди — бизнесмены, журналисты, дипломаты. В западных СМИ стали часто писать про феномен «воинов-волков», а политики стали еще громче вещать о «китайской угрозе».
Для китайцев нет ничего необычного и предосудительного в деятельности «добрых разбойников». В детстве они в книжках и мультфильмах с упоением следят за сражениями повстанцев из классического романа «Речные заводи», описывающего борьбу целой разбойничьей республики против императорских войск в начале XII века во времена династии Сун. Этот роман обожал и чуть ли не наизусть знал Мао Цзэдун, возглавивший 8 веков спустя красных повстанцев и создавший свою базу в пещерах Яньани на окраине Поднебесной. Его Красная армия была схожа с большим ЧВК, которая то помогала законному правительству Чан Кайши биться с японскими войсками, то атаковала союзников. Победив чанкайшистов в 1949 году, Мао Цзэдун продолжал действовать методами ЧВК. Уже в 1950 году на фронты гражданской войны в Корее были отправлены сотни тысяч «китайских народных добровольцев». Неопределенный юридический статус не мешал плохо вооруженным китайцам наводить ужас на американцев и их союзников. Вынужденная стратегия «человеческих волн» вынудила американцев пойти на перемирие, хотя и стоила добровольцам почти 200 тысяч «невосполнимых потерь». Среди них оказался даже сын Председателя Мао — бывший советский офицер и участник Великой Отечественной войны Мао Аньин.
Советские воины тоже не раз выступали на китайском военном театре в качестве «добровольцев», якобы не имевших отношения к Красной армии. Самые известные примеры относятся к первым годам антияпонской войны китайского народа (1937–1945). Несмотря на героическое сопротивление войск Чан Кайши в Шанхае, Ухани, Чанша и других крупных городах, они отступали по всему фронту. Остро недоставало современного оружия, особенно самолетов и танков. Западные державы отказались даже пошевелить пальцем, и антикоммунист Чан Кайши обратился за помощью к главному коммунисту планеты — Сталину. Исходя из интересов СССР, тот быстро согласился. За несколько недель был составлен и подписан Договор о ненападении, предоставлены миллионные кредиты, начались поставки самолетов, орудий, танков, винтовок и боеприпасов. Железные дороги между Россией и Китаем контролировались японцами, путь морем занимал долгие месяцы, поэтому решили везти разобранную технику по земле. Где-то на грузовиках, а где-то на верблюдах. Дорог в советской Средней Азии и в китайском Синьцзяне было крайне мало. Но и на собранной в кустарных условиях технике было некому воевать. Вот тут-то и появились знаменитый по анекдотам «китайский пилот Ли Си Цын» и его товарищи-добровольцы. Они иногда носили форму китайской армии, а иногда сражались «по гражданке», без знаков различия. Через китайский фронт прошли 3665 наших пилотов. 211 погибли. 14 вернулись домой с Золотыми Звездами Героев Советского Союза. Бесценный опыт крупных операций получили «добровольцы»-генералы, будущие маршалы нашей Победы — Чуйков, Батицкий, Жигарев, Рыбалко.
Неофициальная советская помощь правительству Китая помогла избежать казавшейся неизбежной капитуляции, которая изменила бы весь ход надвигавшейся Второй мировой войны. К началу 1940-х годов обстановка в мире вынудила Москву сократить масштабы действий «добровольцев». Их место на фронтах, и особенно в небе Китая, заняли американцы. Частная военная компания «Летающие тигры» состояла из списанных военных летчиков и искателей приключений. Они сначала базировались в Индии и Бирме, но затем перелетели на построенные русскими аэродромы на юго-западе Китая. Наша помощь со времен советско-китайской полемики и «культурной революции» остается в тени, зато про «Летающих тигров» пишут книги и снимают фильмы. В годовщину Победы в 2015 году я снимался в фильме о наших пилотах и на бывшем советском аэродроме в городе Гуйлинь увидел только что построенный музей «Летающих тигров». Единственный в городе памятник погибшему советскому летчику отснять не удалось: «идет ремонт»…Такой же ответ я получил на следующий год в городе Хами в провинции Ганьсу, где в 30-е годы действовал завод по сборке доставленных из Советского Союза самолетов.
Само собой разумеется, «день неповиновения» ЧВК Вагнер сейчас тщательно изучается китайскими экспертами. Они «примеряют на себя» произошедшее с учетом многовековой традиции военной вольницы и нынешней предвоенной ситуации из-за Тайваня. Бесчисленные исторические прецеденты бунтов особенно активно обсуждаются в блогосфере. Официальная пресса отражает позицию Пекина и подчеркивает заинтересованность Китая в стабильной ситуации в России, особенно в условиях нарастающей конфронтации с Западом. Большинство ученых и экспертов в своих комментариях исключают возможность повторения российских событий 24 июня в Китае. Они обращают внимание на ужесточение контроля над вооруженными силами с началом руководства Си Цзиньпина, одновременно занимающего ключевые позиции Генерального секретаря ЦК КПК, Председателя КНР и Председателя Военной комиссии ЦК КПК, т.е. главнокомандующего. Он провел военную реформу и держит НОАК в тонусе, меняет министров и больших генералов. В мае состоялось заседание созданной Си Цзиньпином несколько лет назад Комиссии ЦК КПК по национальной безопасности. На нем он призвал НОАК и весь Китай приготовиться «к самому худшему сценарию» и приказал создать общенациональную систему отслеживания и предупреждения рисков безопасности. «Мы должны придерживаться мышления наихудшего сценария и быть готовыми пройти серьезные испытания сильным ветром и бурными волнами, и даже опасным штормовым морем», — заявил Си Цзиньпин.
Среди комментариев на обстановку в России я обратил внимание на высказывание во влиятельной «Глобал Таймс» некоего эксперта, пожелавшего остаться неизвестным. «Хотя в Китае сейчас нет наемников, а партия является лидером армии, руководство должно просчитывать вероятность выплескивания воинственных сил в случае поражений на фронтах крупных военных действий и «наихудшего сценария».
В Китае становится все больше «боевых волков». Их стараются отправлять за тридевять земель охранять как зеницу ока собственность Поднебесной. С учетом российского опыта им будут уделять еще больше внимания и еще чаще повторять завет Мао Цзэдуна: «Винтовка рождает власть».
